Донбасс должен готовиться к войне – Игорь Фарамазян

Переговоры в Минске, по примеру киевской стороны, должны быть использованы Донбассом для подготовки к войне. Только военное поражение может принудить Украину к миру. Военным ДНР необходимо действовать осторожно, чтобы не пострадали наши мирные сограждане, живущие по другую сторону линии фронта.

О том, какими темпами проходит на Донбассе выдача российских паспортов, и как далеко за линию фронта проникли информационные войска ДНР в лице Первого Республиканского канала, обозревателю ПолитНавигатора Валентину Филиппову рассказал автор и ведущий телепрограммы «Точка Зрения» Игорь Фарамазян.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Валентин Филиппов: Наша импровизированная студия сегодня находится в гостях у автора первого республиканского канала ДНР, Донецка, Игоря Фарамазяна – ведущего, очень интересного человека.  Здравствуйте, Игорь!

Игорь Фарамазян: Привет, Валентин!

Валентин Филиппов: Я посмотрел аналитику, я не могу говорить про телевидение, потому что телевидение глушат, но вы есть и на ютубе. Около 40% ваших зрителей находятся по другую сторону от линии соприкосновения. Эдак в Киеве будут говорить, что «происходит агрессия со стороны информационных сил Донецкой Народной Республики в сторону подконтрольной Киеву территории»?

Игорь Фарамазян: Ну, хотелось бы конечно. Хотелось бы. Но, на самом деле, какая это агрессия? Там же тоже наши люди, мы ни до Киева не добиваем, ни до Львова.

Валентин Филиппов: Через ютуб легко, вообще.

Игорь Фарамазян: Через ютуб легко: смотрят, злятся…

Валентин Филиппов: Там 1,5% в США даже смотрят. Вас могут обвинить во вмешательстве в выборы президента США. Вы ничего про это не говорили?

Игорь Фарамазян: Говорили, но как-то, видимо, очень маленький процент. Там на нас уже махнули рукой. Не, ну, был такой случай, когда нас там блокировали за что-нибудь. Мы говорили с местным спикером, мы вспоминали выборы в США, и показали их же кадры о том, как, собственно, убили эту женщину, когда штурмовали Капитолий. Они это сделали ограниченным показом тут же, сразу же. Это ай-яй-яй, это нехорошо, там же убийство. Ну, я ж не мог там сказать им, что это же вы сами показали, мы у вас взяли…

Валентин Филиппов: Вы не заплатили. США любят, когда им платят.

Игорь Фарамазян: Но у нас же пиратская республика, мы никем не признаны, и поэтому пользуемся плодами непризнанности. И никому не платим.

Валентин Филиппов: По поводу признана – не признана. Сейчас на Украине разгорается скандал после заседания контактной группы, когда представитель ОБСЕ, этот Морелль, стал на сторону ДНР, потребовав от Украины, чтобы она, банальная вещь, вела переговоры с ДНР. И сейчас на Украине просто шум такой «Как так, нас ОБСЕ предало, заставляет нас вести переговоры с ДНР?».

Игорь Фарамазян: Послушай, Валентин, надо или крестик снять, или трусы надеть. Они в этой контактной группе разговаривают с нами уже 7 лет, практически…

Валентин Филиппов: Они утверждают, что не разговаривают.

Игорь Фарамазян: Конечно не разговаривают. Вот я себе представляю: сидит контактная группа, они там, я не знаю, через кого они общаются, они, значит, обращаются к российской стороне, а та потом передает, – и наоборот. Ну, мне это трудно себе представить вообще.

Они там себя ведут по-хамски в этой контактной группе, насколько я понимаю. Я даже, честно скажу, я даже не знаю, о чем собственно с ними можно разговаривать.

Но я как-то сказал в одной из своих программ, что мы должны учиться у Киева, а они не уходят из Минска, потому что, как они говорят, «иначе с России снимут санкции» – раз.

И два – они не уходят из Минска, мы это прекрасно понимаем, потому что они в это время под этой дымовой завесой, готовятся к войне. И я говорю: «Мы тоже не можем и не хотим уходить из Минска, потому что нам надо готовиться к войне под этой дымовой завесой».

Потому что, я так предполагаю, что Украина полезет, ну полезет. Её пнут под зад господа начальники из посольства США, и полезет, никуда не денется. И поэтому надо готовиться, а не сидеть, а то будет как с Арменией.

Валентин Филиппов: Да, с Арменией получилось очень наглядно, что бывает, когда расслабляешься. Но в этой связи у меня ощущение иногда такое, что, может быть, Украина, как всегда, сымитирует наступление. То есть, кинет вперед пару тысяч военнослужащих и потом опять будет плакать, что их в котел взяли.

Игорь Фарамазян: Она бы так хотела, я думаю. Она бы так хотела, и я даже знаю, кого бы она хотела кинуть. Они бы хотели кинуть, как всегда и прежде всего, радикалов, нациков кинуть, чтобы мы их тут оприходовали, а им было бы хорошо, меньше проблем потом, как они это делали в 14-15-ом годах, кстати.

Но могут же сильно их пнуть, и тогда надо будет устраивать какой-то сильный замес, и вот они поэтому боятся, и боятся, и кто-то хочет, я уверен. И они хотят так, чтобы после того, как они устроят этот замес, а им ответят, а им, естественно, сильно ответят, они хотят, чтобы и дальше эта война продолжалась, они ж на ней зарабатывают большие деньги, это же огромный бизнес.

Валентин Филиппов: Не, ну это бизнес… Это государствообразующая деятельность Украины на самом деле. После 14-ого года никакой другой деятельности у Украины нету, которая бы приносила деньги извне, а эта приносит в виде кредитов, в виде подачек, в виде ещё чего-то.

Игорь Фарамазян: Украина существует только до тех пор, пока она является угрозой Донбассу, и через Донбасс – России. А иначе зачем она нужна, кто ей будет деньги давать? У них там государственность рассыпается постоянно, а американское посольство эту государственность собирает, держит.

Ну, вспомни эту знаменитую историю 15-ого года, когда Коломойский пытался взять все, что плохо лежит. Взять кусок Донбасса, там Одессу, все взять, Харьков взять. И тут из американского посольства сказали «Не, надо что-то делать, а то сейчас развалится же Украина», и потом был этот разговор Порошенко с Коломойским, когда Коломойский корчил из себя интеллигента, очёчки так «Да, да, да». Очень смеялись. Ну, вот они и содержат Украину… Она только для этого нужна.

Валентин Филиппов: Я слышал, что военные ДНР получили разрешение в полной мере отвечать на украинские обстрелы и провокации?

Игорь Фарамазян: Ну, ещё несколько дней назад сделал заявление Пушилин. И он там честно предупредил, там есть такие хорошие слова, там такая фраза интересная «Мы пока ещё не готовы менять хрупкий мир на полномасштабную войну, но наше терпение не безгранично». И я тогда вот акцентировал внимание на «пока ещё». Конечно Корпуса, я думаю, если и не получили, то могут или получат, или получили негласно, потому что я честно скажу, они уже оборзели с той стороны.

Валентин Филиппов: У них же подобное разрешение уже несколько недель. То есть, украинские военные получили разрешение от командования на обстрелы, на ведение боевых действий, у них это разрешение уже есть.

Игорь Фарамазян: Ну, мы же понимаем, что это за «ответный огонь» с их точки зрения. Они сначала провоцируют, а потом они пытаются, а потом они начинают глушить.

Наши люди здесь, которые сидят и попадают под обстрелы, они спрашивают: «Почему вы не отвечаете?».

Валентин Филиппов: А с другой стороны там тоже наши люди сидят.

Игорь Фарамазян: Вот-вот. И они же хотят, чтобы мы били по нашим людям в Авдеевке, в Красногоровке, в Марике, чтоб туда прилетало, чтобы наши же люди говорили, что мы убийцы. Как-то вот так чтоб было, им этого очень хочется. У нас очень двойственное положение.

Я, кстати, очень не завидую нашим, допустим, артиллеристам, потому что им, в отличие от украинских артиллеристов, приходится действовать очень филигранно. У нас иногда, ну ты наверняка видел такие вот сообщения, что там подавлена такая-то точка, я представляю себе, сколько это стоило, чтоб была подавлена конкретная точка, а не мирные дома, которые там вокруг этой точки…

Валентин Филиппов: Ну да, в конце концов у нас артиллеристы в том числе из Авдеевки родом.

Игорь Фарамазян: Да.

Я ещё в 15-ом году говорил, что если бы линия разграничения, допустим, проходила по границе Днепропетровской области, то они бы гораздо реже по нам стреляли, потому что прилетало бы уже не к нам в ответ, а конкретно к ним, и их бы там спросили: «А чего вы стреляете, а чего вы вообще лезете, а чего потом к нам прилетает?». Но, к сожалению, пока вот так.

Валентин Филиппов: Украина решением Верховной Рады практически отдала судебную ветвь власти под управление наших западных партнеров, западных экспертов, представляющих страны-доноры.

Хотя вот, кстати, очень странно, по большому счету у меня ощущение, что Россия – самая большая страна-донор для Украины во многом, но её там нет. Не является ли это нарушением Минских соглашений, по которым судей должны назначать из Киева, а на территории Донбасса по согласованию с местным руководством?

Игорь Фарамазян: Да слушай, ну конечно же является, но ты уже так глубоко копаешь… Был же митинг, когда Стерненко закрыли. Были такие плакаты и требования самые смешные на этом митинге. То есть, не «свободу невинному Стерненко» и так далее, похитителю людей, а было такое требование – срочно провести судебную реформу. Срочно. То есть, соросята туда уже активно…

Валентин Филиппов: Ну, потому что судьи оборзели, там вообще оборзели судьи.

Игорь Фарамазян: Оборзели. Особенно конституционный суд оборзел, палки в колеса вставляет «украинским реформам» и так далее. Не, ну конечно это является нарушением Минска, но там нарушали Минск многие законы, которые они принимали.

Валентин Филиппов: Можно ли Украину сегодняшнюю считать той Украиной, если глянуть на законодательство, которая подписывала Минск? Ведь даже Минск 2 подписывала Украина, у которой была другая конституция, был другой языковой закон, был другой закон об образовании.

Игорь Фарамазян: Хорошо, что ты напомнил – языковой закон – нарушение Минских соглашений, закон об образовании – нарушение Минских соглашений. Я так скажу, мы об этом все время говорим, Россия об этом все время говорит, но Украина потом отвечает «Нет, нет, нет, мы привержены безальтернативным Минским соглашениям, будем их выполнять всенепременно». Но они потом правда говорят, что по-своему, а мы же ничего не можем сделать, потому что есть же у них партнеры, гаранты Минских соглашений, там Германия, Франция, они говорят: «А мы верим Киеву, они хорошие ребята, гляньте какие классные»

Валентин Филиппов: Вы мне скажите такую штуку: сейчас начались споры о числе, о количестве граждан ДНР, ЛНР, получивших российское гражданство. Одни называют цифру чуть более 400000, другие около 700000. Причем это российские чиновники разные называют, и этот вопрос тоже очень сильно волнует украинских зрителей, которые никак не могут понять, сколько же граждан России, бывших граждан Украины, на сегодняшний день проживает по ту сторону от линии разграничения?

Игорь Фарамазян: Я так предполагаю, что, может быть, российские чиновники намекают на то, что с той стороны, не в Республиках, а с той стороны люди получают. Потому что вот у нас были последние цифры чуть более 200000, ну и я примерно думаю и в Луганской Республике столько же.

Валентин Филиппов: Вполне возможно, что жители Донецкой и Луганской областей, или же Республик получали гражданство России не через донецкие ФМС, а просто прямым приездом там в Крым или Ростов. Приехал тут – подал на месте, минуя процедуру получения паспорта ДНР.

Игорь Фарамазян: И даже те, кто просто живет на Украине, не в бывших Донецкой и Луганской областях, там же тоже есть упрощенная система.

Валентин Филиппов: Там вообще больше получило, этих больше получило.

Игорь Фарамазян: Там же, не зря у них СБУ постоянно, кстати «запрещенная в ДНР организация СБУ», она же не зря все время отчитывается, что «Мы знаем, смотрите, мы знаем, сколько у вас на руках паспортов, и мы всех помним, всех знаем» – они постоянно пугают.

Валентин Филиппов: Я думаю, что они пугают, потому что это раньше действительно было очень доступно. Через сайт ФМС России, можно было все это узнать. Более того, можно было узнать пофамильно. Но уже несколько лет, уже года 3 эта информация закрыта, она недоступна для просмотра.

Раньше можно было забить фамилию и узнать: получил гражданство или не получил гражданство такой-то человек. То есть, на сайте ФМС была такая услуга для СБУ и для ЦРУ, и для кого угодно. Раньше мы не прятали своих граждан, сейчас мы об этом не сообщаем.

Еще вопрос: ходит панические слухи, что темпы выдачи российского гражданства в ДНР замедлены, а кто-то даже заявляет, что есть приказ прекратить выдачу российских паспортов в ДНР – пока ориентировочно до мая.

Игорь Фарамазян: Ну, мои знакомые ездят, получают. Ездили, получали.

Валентин Филиппов: То есть, продолжают курсировать автобусы в Россию для выдачи паспортов?

Игорь Фарамазян: Конечно. Я абсолютно уверен, что Россия сейчас будет делать все… Если бы у нас хватало мощностей, у нас, не у России, у России то с этим все в порядке, я думаю если бы у нас хватало мощностей, то это все было бы гораздо быстрее происходило. Потому что России, мне так кажется, это уже такие мои домыслы, но мне так кажется, что России просто критически важно, чтобы здесь было как можно больше граждан Российской Федерации на этой территории. Потому что это все-таки очень сильно сдерживает украинских вояк, тоже скажем честно, потому что как бы там они над этим не глумились, как бы они там об этом не говорили, но одно дело стрелять по гражданам Украины, они говорят: «Ну наши граждане: что хотим, то и делаем», а другое дело все-таки стрелять по гражданам России.

Валентин Филиппов: Я бы поспорил. У меня такое ощущение, что там уже перейдена какая-то грань… Более того, они даже в какой-то мере радуются, они говорят: «Вот ещё 10000 получили паспорта: Донбасс после освобождения станет чище». Они очень сильно переживают, что им придется, когда они заберут Донбасс «совсем скоро», что им придется какие-то фильтрационные лагеря, всех проверять, – а тут все очень просто – у человека паспорт Российской Федерации, если не доказано, что он лично стрелял в украинских военных – его просто депортируют в сторону России, и до свидания. У них такой взгляд на это дело. Поэтому я не думаю, что их это останавливает. Более того, у них даже наверное какое-то оправдание: «А что гражданин России делает на моей земле? Он оккупант», а так они как бы «Ну да, я стрельнул в своего гражданина, как-то тяжело. А что эта русня делает на моей земле? Не, вот в него стрелять можно».

Игорь Фарамазян: Да они с 14-ого года, тут же все были с украинскими паспортами, кстати тут у большинства есть эти украинские паспорта, и ничего, им это как-то не мешало… Вот им, когда надо, они говорят: «Там же наши граждане, мы же постоянно, денно и нощно думаем об их освобождении», а когда надо стрелять, они говорят: «Так там же одни, блин, колаборанты, мерзавцы, сволочи». Так что им это не мешает. Но логика, кстати, в твоих словах есть.

Мне уже давно как-то говорили некоторые эксперты, что на среднем уровне вот по крайней мере вояки эти украинские, среднеофицерский состав, они уже достаточно заражены, там уже инкорпорирована эта идеология националистическая радикальная. Они действительно уже на грани ненависти и к Донбассу, и к российской армии, и мало того, они же хотят сами себе доказать, что в 14-15-ом году они по морде не получали.

При этом, да, у них есть какие-то боеспособные части, и серьезно боеспособные те же нацисты, ещё чего ни будь, морская пехота, которую они все время там нахваливают, есть, конечно. Но большинство – это просто контрактники. И у меня есть такие обоснованные надежды, что, когда они полезут (сейчас же они стреляют как в тире: они постреляли, и все), а когда они полезут в наступление, и получат такую массированную ответку, а они её получат сразу же, это естественно, и начнут гробы идти в ту сторону. Одно дело стрелять и не получать в ответ, другое дело «А меня то за что?».

Валентин Филиппов: Гробы могут и не пойти по той причине, что гробы должен кто-то отправлять, а очень трудно отправлять гробы и убегать одновременно.

Игорь Фарамазян: Вот ты находишься в окопе, так вот образно говоря, ну ты стреляешь, стреляешь по этим клятым сепарам, и вдруг эти сепары начинают мочить так…. И ты уже там где-то прячешься и думаешь «А чего я-то здесь делаю?».

Валентин Филиппов: «Как я тут оказался?».

Игорь Фарамазян: «Мне обещали денег, а и деньги задерживают и сейчас, наверное, вообще денег не дадут, потому что стреляют». И вот на это есть большие надежды, потому что по-настоящему воевать…. Одно дело стрелять, другое по-настоящему воевать, это совсем другие ощущения, и я не думаю, что кто-то из них прям вот так уж горит желанием умереть.… Они даже не знают за что, мы им нафиг не нужны, на самом деле. Они считают, что мы им только жизнь портим, потому что из-за нас у них все плохо, и зарплаты у них нет из-за нас, и газ у них дорожает из-за нас, и все у них из-за нас, и электричество дорожает из-за нас, мы во всем виноваты. Поэтому я думаю им надо от нас избавиться, от всего Донбасса, отрезать, границу поставить.

Валентин Филиппов: Тем более, что он убыточный.

Игорь Фарамазян: Да, тем более, что он убыточный, и они же уже тоже это знают.

Валентин Филиппов: Я считаю, что Украина, для её полного процветания, должна от всего избавиться. Крым, на самом деле, никогда никакой прибыли Украине не приносил, Донбасс – он был дотационным по их раскладкам. То есть, уголь был самый дорогой, никому не нужный, металл тоже никому не нужен. Тем более, что подписав ассоциацию с ЕС, квоты на поставки металла того же в ЕС, они настолько мизерны, что зачем Украине Донбасс с его металлом, если оттуда металл нельзя отправлять в Европу? Европа не принимает. Я думаю, что Украине для процветания надо постепенно избавляться от своих регионов, потому что такой огромный город, как Харьков…

Игорь Фарамазян: Это ужас вообще.

Валентин Филиппов: Мариуполь, зачем им Мариуполь? Бердянск им зачем?

Игорь Фарамазян: Как говорил Костя Кеворкян, я ему задал вопрос «А как же в Харькове, в Харькове вон танки ремонтируют, вот эти украинские, которые потом по нам стреляют», а он говорит «Ну, знаешь, и в Мариуполе для них броню делают. Но по социологическим опросам два самых сепарских города на Украине – это Харьков и Мариуполь, и от них надо избавиться, от них одни проблемы».

Валентин Филиппов: На этой все равно позитивной ноте я хочу вас поблагодарить за интересную беседу.

Игорь Фарамазян: И я вас.

Валентин Филиппов: И я очень хотел бы, чтобы наши зрители побольше чего-то живого видели из Донецка, простых живых людей, вот вас к примеру.