Уроки истории: Белорусское восстание против поляков

За последние 30 лет в польской внешней и внутренней политике произошёл мощнейший откат к довоенным позициям: Россия/СССР были назначены давним цивилизационным врагом Польши, столетиями мешавшим гордым болекам и лёлекам слиться в единой семье европейских народов, отчего те были вынуждены войти в неё с огромным опозданием, на правах бедного родственника.

Особую роль в разжигании ненависти поляков к СССР и России играет судьба восточных территорий, вынужденно переданных Польше на кабальных условиях по результатам советско-польской войны и Рижского мирного договора 1920 года.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

По версии польской исторической науки, практически ничем не отличающихся от заявлений варшавского агитпропа, Западные Белоруссия и Украина, или Восточные Кресы, являются исконно польской территорией, на которой Речь Посполитая в течение 19 лет окультуривала и тащила за волосы к свету тёмные массы аборигенов, проявляя христианское терпение и милосердие.

Исторические факты, однако, свидетельствуют об обратном. Всё время, пока Восточные Кресы находились в составе санационной Польши, они были, по сути, оккупированной территорией, на которой пилсудчики проводили жесточайшую колониальную политику.

Так, западные белорусы и украинцы приравнивались правящим режимом к бессловесному скоту, обязанному трудиться во благо Великой Польши и не помышляющему о лучшей доле. Правосудие на местах вершили по своему усмотрению представители польской администрации и осадники – отставные польские военные с функциями колониальных надзирающих. Особая роль отводилась боевикам из Союза польских националистов (читай – фашистов) ОЗОН, игравших ту же роль, что и правосеки для украинского режима образца 2014 года.

Всё время, пока Восточные Кресы находились под польской оккупацией, шло насильственное ополячивание и окатоличивание местного населения. Национальные языки и культура беспощадно вычищались оккупантами из всех сфер повседневной жизни.

Ежу понятно, что поддерживать установленный в 1920 году «порядок» в Восточных Кресах польская власть могла исключительно штыками и полицейским произволом.

Во многом из-за разгула польских репрессий произошла радикализация ОУН в Западной Украине, а в Западной Белоруссии, где народ стремился воссоединиться с БССР, доминировали просоветские настроения.

С начала и до конца 1920-х в Западной Белоруссии польским оккупантам противостояло организованное подпольное и партизанское движение, возглавляемое местными коммунистами и поддержанное Москвой. Однако победить репрессивный санационный режим партизаны и подпольщики оказались не в состоянии по причине военной и экономической слабости раннего СССР и постоянной накачке Польши деньгами и оружием западными державами.

Тем не менее ненависть к оккупантам у западных белорусов никуда не исчезла и продолжала тлеть, тем более что репрессии и грабёж территорий со стороны Варшавы только усиливался.

Переломным моментом, когда белорусы смогли организованно выступить против польских оккупантов, стал освободительный поход Красной Армии.

17 сентября 1939 года, когда части Красной Армии пересекли бывшую польскую границу (напомним, что на тот момент польского государства уже не существовало, а польское правительство сбежало от наступающих немцев в Румынию), в небольшом городке Скиделе, что под Гродно, вспыхнуло восстание белорусов, поддержанное населением окрестных белорусских деревень и еврейских местечек.

Возглавили восстание бывшие члены разгромленной оккупантами Компартии Западной Белоруссии, подпольные ячейки комсомола, а также революционный крестьянский актив.

Штаб восстания, обосновавшийся на квартире Моисея Лайта, разработал план захвата учреждений, приготовил красные флаги и мероприятия по привлечению на свою сторону населения.

Поскольку оружия у восставших было немного, первым делом они начали разоружать городскую полицию, причём эта акция нашла живейшую поддержку у населения города. Вслед за полицейскими были разоружены польские офицеры и колонисты-осадники и, чётко по ленинскому сценарию, захвачены почта, управа гмины (территориально-административной единицы) и железнодорожная станция.

Как было установлено следственными действиями прокуратуры БССР в 1940 году, приверженцы польской власти полицейский Радзиевич с сообщниками, сообщили о Скидельском восстании в магистрат Гродно. Оттуда выехал военный эшелон, укомплектованный военнослужащими польской армии и жандармами.

И это, заметим, в то время, когда польская армия всё ещё сражалась с наступающими немцами!

Отряд красногвардейцев под командованием Степана Каскевича, Михаила Сороки и Андрея Чемерко разобрал рельсы на пути эшелона, остановил паровоз и разоружил прибывших солдат. Их оружие раздали отрядам крестьянской самообороны. Заодно удалось разоружить карателей, ворвавшихся в Скидель на грузовиках со стороны Озёр с наименее защищённого западного направления.

Позже, участники восстания вспоминали, что разоружить солдат было несложно, а вот с полицаями пришлось повозиться. Вырваться из Скиделя удалось одному грузовику с жандармами. Проигнорировав предложение сложить оружие, каратели ответили выстрелами, убив нескольких красногвардейцев.

Скидельское восстание быстро распространялось и по другим населённым пунктом гмины. Крестьяне и ремесленники из местечка Лунно под руководством Викентия Микуло изгнали польскую администрацию и создали органы народной власти.

На захваченных польских административных зданиях восставшие водрузили красные флаги. Вскоре не только Скидель, но и вся гмина перешла под контроль ревкома, о создании которого было объявлено руководителями восстания.

Но дальше всё пошло плохо. В отличие от оккупационной администрации, ресурсы восставших были ограничены. Удравшие в грузовике из Скиделя жандармы смогли поднять тревогу и получить из Гродно серьёзную подмогу армейскими и полицейскими частями и даже уланский эскадрон впридачу. Ворвавшись в город, каратели устроили настоящую бойню, как будто жестокость репрессий могла предотвратить крах стремительно летящей под откос Речи Посполитой.

Жестокость, с которой каратели подавили восстание в Скиделе была совершенно неоправданной, поскольку повстанцы старались действовать гуманно по отношению к своим противникам, разоружая и сажая под арест польских солдат и полицейских, не допуская самосуда над ними.

Показательно, что к подавлению восстания с большой охотой присоединилось местное польское кулачьё, осадники, а также боевики-охранители из «озоновцев» и «шельцев».

Слово белорусскому историку Н. Малишевскому: «В маленьком городке началось большое зверство. 30 человек каратели сразу же расстреляли. Расстреливали и просто тех, кто подвернулся под руку. Перед расстрелом издевались: одним выкалывали глаза, другим резали языки, третьим ломали прикладами пальцы на руках… Не разбирали ни мужчин, ни женщин. Всех их согнали у православной церкви, заставили лечь лицом вниз, били прикладами по головам, заставляли целовать землю и при этом кричали: «То земля наша, польская, вам на ней не жить!». Пока одни каратели издевались над белорусами у православного храма, другие пошли по городу».

В дома повстанцев летели гранаты и горящие факелы. Сгорело 19 домов, в некоторых из них погибли женщины и дети. Как далее повествует Н. Малишевский, «на этом трагедия маленького городка не закончилась. Ближе к вечеру из тех двухсот человек, которые пролежали весь день у православного храма, отобрали 70 человек — «наиболее активных повстанцев» и погнали на расстрел… Когда первую пятерку истерзанных людей выхватили из толпы обреченных и поставили для расстрела, из-за лесочка показалась танкетка с красной звездой на борту. Это на выручку повстанцам в Скидель прорвался летучий отряд капитана Чернявского — гружённые оружием два броневика и два танка. Это оружие очень пригодилось крестьянам из окрестных деревень. С их помощью Скидель был полностью очищен от польских карателей 20 сентября 1939 года».

Как видим, если бы в Скидель вовремя не ворвались танки Красной Армией, судьба не только повстанцев, но и сочувствующих им горожан могла быть намного более трагичной.

Западная Белоруссия встречает советских освободителей.

Следует добавить, что и в Гродно началось народное восстание как раз в то время, когда польские каратели измывались над населением Скиделя. Заслышав о приближении Красной Армии, из гродненской тюрьмы, забитой политическими узниками, начала драпать охрана. Освобождать заключённых пришли родные и близкие.

Жители местечка Острин под Гродно сопровождают красноармейца.

Н. Малишевский: «Разбив ворота, народ стал взламывать двери камер. Вскоре освободители и освобожденные с красными флагами и революционными песнями, единой толпой двинулись на площадь Батория (ныне центральная Советская площадь). Где-то часам к одиннадцати на площади стихийно возник митинг. Но праздник длился недолго, минут сорок. На митингующих напала рота жандармов, наряды полиции и добровольцы из ОЗОН [союз польских националистических партий]. По счастливым, охмелевшим от свободы, людям дали несколько залпов. Каратели врезались в оцепеневшую от ужаса толпу, жестоко избивая и хватая всех, кто был в арестантских халатах, и у кого на рукавах были красные повязки. Всех схваченных загнали в тюрьму, по камерам. Два следующих дня жандармы, полицейские, озоновцы, офицеры польской армии, ходили группами со списками по городу».

За два дня карателями было расстреляно без суда и следствия 26 человек, избито и искалечено более сотни. Только постоянно редеющая численность приверженцев польского режима не позволила репрессиям развернуться в полную силу.

Следует также добавить, что 22 октября 1939 года в Западной Белоруссии состоялись первые выборы в Народное собрание республики.

Это событие было воспринято местным населением с огромным воодушевлением, поскольку пилсудчики никогда не интересовались мнением «восточного быдла». В выборах участвовали местные кандидаты.

Ими ожидаемо стали организаторы революционно-освободительного движения из числа белорусских коммунистов и комсомольцев, а также деревенский актив. В день выборов на участки пришло 97% взрослого населения, а сами выборы стали чем-то вроде референдума о воссоединении с БССР.

Скидель при Польше.

Есть и ещё один исторический факт, о котором не любят вспоминать трубадуры польской санации.

В начале гитлеровской оккупации западных областей Белоруссии, немецкая военная администрация быстренько разыскала и поставила руководить местными управами и магистратами бывших польских управленцев из числа осадников, армейских и жандармских офицеров, колонистов, прекрасно ориентировавшихся в окружающей обстановке.

Уже на службе у гитлеровцев, эти «польские патриоты» передавали в лапы германской полиции безопасности белорусских партизан и подпольщиков, партийных и советских работников, а также укрывающихся от расправы евреев, что серьёзно ослабило организованное сопротивление оккупантам в первый год войны.

Западная Белоруссия готовится к своим первым выборам. На снимке: участники агитационного велопробега..

В современной польском государстве, объявившем себя правопреемником Речи Посполитой, о событиях с Скиделе, Гродно и других городах и весях Западной Белоруссии не вспоминают, поскольку действия пилсудских охранителей полностью обесценивают пропагандистские рассуждения варшавских младоевропейцев о благородной культурной и просветительской роли санационного режима в Восточных Кресах. Не говоря уже о том, что повседневная жестокость и унижения, сопровождаемые грабежом местного населения, заставляют сомневаться в том, что эта земля по праву принадлежит Польше.

Главное, что мы этого не забудем. И не простим, поскольку современная Польша, где у власти не осталось ни одной симпатизирующей России политической силы, нашего прощения не заслуживает.