Семен Уралов: План Запада по Белоруссии рассчитан на 10-12 лет

Пока Россия занята корпоративными разборками с Белоруссией, Запад выстраивает многоуровневую технологию переформатирования белорусского общества, рассчитанную на 10-12 лет.

Об этом «ПолитНавигатор» побеседовал с российским политологом Семеном Ураловым.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Последние высказывания Лукашенко напоминают сюжет сериала «Босс», когда Чикаго управлял мэр с диагнозом «деменция с тельцами Леви». Правильное ли это ощущение?

Я думаю, что эти ощущения рождаются у тех, кто недавно стал следить за белорусской политикой. Это фирменный стиль Александра Лукашенко, он, собственно, не менялся последние 20 лет, и те, кто следят за белорусской политикой, знают, что такая эмоциональная реакция была у него всегда и везде.

Насколько верны слухи о том, что в Москве с белорусским президентом уже не хотят общаться, предпочитая премьер-министра Сергея Румаса?

Я бы все-таки назвал систему власти в Республике Беларусь автократичной, поэтому, вне зависимости от того, кто занимает пост премьер-министра, вице-премьера и других министров, они выполняют политику, которую задает первое лицо.

Создается впечатление, что Россия проиграла Батьке войну за интеграцию. Так ли это?

Ну, я вообще противник употребления слова «война». Мы имеем дело с обычным корпоративным конфликтом, связанным с тем, что каждая страна хочет получить себе больше «бонусов». Последние 10 лет вопрос энергоносителей был ключевым для белорусской стороны. Если до 14-того года, до санкционного давления, в России сквозь пальцы смотрели на мелкие бонусы, которые достаются транзитерам, то с 16-17 года наступил период прагматизации, начали считать, чтобы дебет сходился с кредитом. Поэтому никакой войны не было, был обычный корпоративный конфликт между двумя экономиками: ресурсопоставляющей и транзитной. Как мы видим, все пришло к определенному компромиссу на условиях, которые устраивают обе стороны.

Последние конфликты по поводу интеграции, энергоносителей и немного коронавируса (эвакуация с Гоа) вдохновили государственное белорусское телевидение на антироссийские материалы. Находит ли госпропаганда отклик в сердцах белорусов?

Я не считаю, что дело в последних конфликтах. Острые материалы постоянно бывали в отношениях между союзниками. Есть  негласное правило: вне критики находится первое лицо. Все остальные подвергались так или иначе критике в ходе корпоративных конфликтов, которые были между сторонами: нефтегазовый конфликт, вопросы по транзиту санкционной продукции, история, когда с территории Белоруссии под видом растворителей поступал контрафактный бензин. Ничего нового не произошло, просто в России стали следить больше за Беларусью и открывают новые грани братских отношений.

Мягкая белорусизация, проводимая государством, не вызывает раздражения у граждан?

Я думаю, что в реальности белорусские граждане достаточно отчуждены от государственной политики. У белорусов очень прагматичное отношение к жизни. Поэтому в первую очередь на повестке дня стоят социальные вопросы. «Широкие народные массы» понимают, что социально-экономическое развитие завязано на отношениях с Россией и, соответственно, вопрос белорусизации находится на втором плане.

Почему регулярные скандалы, которые устраивают змагары (белорусские националисты) из-за мовы, в основном разрешаются в их пользу?

Так называемые змагары, а на самом деле «пятая колона», которую кормят из Польши, очень хорошо организованна, а самое главное, что они очень поддерживают друг друга. Как технология работает: делается какая-то петиция в онлайне, какое-то обращение в органы госвласти, и эта «пятая колонна» недо-поляков набрасывается, чтобы это поддерживать. А с другой стороны – никакой общественной, гражданской позиции совершенно нет. И, соответственно, создается, особенно в медиапространстве, ощущение, что змагары задают свою повестку.

Правда ли, что из школьных курсов истории и методичек армейских идеологов  последовательно вымарываются страницы общей историей, зато все больше места уделяется Великому княжеству Литовскому (ВКЛ)?

Я могу судить только о тех школьных и вузовских учебниках,  которые я листал. Там концепция, скорее, многовекторная. Рассказывается об истории земель белорусских, когда они входили в разные государственные образования: Киевской Руси, ВКЛ, Речи Посполитой.

С моей точки зрения, вопрос, скорее, в политизации истории того же ВКЛ. Оппозиция ее монополизировала, и теперь с помощью технологий навязывает свою повестку.

А, учитывая что альтернативной повестки нет, то государственный аппарат постепенно начинает черпать повестку из медиапространства.

При этом нужно признать, что курс на разъяснение общей истории, общих ценностей, он провален. Представители старшего  поколения – еще на союзных позициях, а вот среди молодежи, поколений Y и Z, – катастрофа. Поэтому через 10-15 лет мы можем очень удивиться, когда подрастут  новые белорусы.

Лукашенковское определение Великой Отечественной как «не нашей войны» и его фактический запрет на георгиевские ленточки и «Бессмертный полк» – это части государственной политики?

Скажу честно, про «не нашу войну», я так и не понял, о чем идет речь. Возможно о войне 1812-того года, которая действительно в учебниках описывается как война двух империй, которая прокатилась по Беларуси. Потому что  Великая Отечественная является одной из идеологем. Георгиевские ленточки не под запретом, достаточно много людей с ними ходит, просто официально раздаются красно-зеленые ленточки цветов государственного флага. Есть  официальное мероприятие «Беларусь помнит» аналогичное «Бессмертному полку». Я вижу в этом элемент легкой ревности. Хотя, конечно же, «Бессмертный полк» уже давно стал международным, и так или иначе каждый год он все-таки проходит по белорусским улицам.

Все это: мова, ВКЛ, пересмотр концепции ВОВ, – придумывается лукашенковскими идеологами или это продукт работы западных институтов?

Эти концепты «отстраивания» от современной России –  идеологический продукт середины 20-ого века. Он создавался эмигрантами. Например: возьмем ВКЛ, как самое понятное. История средних веков – это история перманентных конфликтов княжеств. При желании можно устроить такую вражду,  что жители двух соседних областей будут ненавидеть друг друга. Концепция поиска конфликтных точек – это и есть технология раскола.

Как это работает: есть определенные корпоративные трения, которые с помощью накачивания истерики доводятся до конфликта якобы межгосударственного, или вообще между народами. И под это подводится историческая база. Мол, на самом деле, это не сейчас родилось, это старая история.

Есть одно из популярных белорусских изданий «Наша Нива», которое находится на откровенно антироссийских позициях. У нее есть культурный проект, называется «Наша история», где все это системно прокачивается. Это красивый глянцевый журнал. Противопоставить ему нечего, потому что наш гуманитарный нарратив полностью провален.

Может ли Россия потребовать от Лукашенко вычистить западные «некоммерческие организации» (НКО), прекратить русофобские мероприятия типа «Минского диалога»?

Я считаю, что в союзном государстве с НКО надо работать по принципу иноагентов, то есть, четко маркировать, кто, откуда и кем является. Беларусь, конечно, еще не Киргизстан, где засилье западных НКО, но они присутствуют уже во всех сферах.  Любая государственная институция хочет опираться на какую-то экспертизу, какое-то внешнее мнение, гражданское общество. А кроме прозападных НКО и активистов – никого нет. Поэтому, с моей точки зрения, нужно унифицировать подход к иноагентам, внедрять практику грантовой поддержки гражданского общества. Было бы абсолютно логично сделать союзные гранты. Если ты не будешь создавать гражданское общество сам, тебе его создадут оппоненты. Как это происходит, вы могли видеть прекрасно на Украине, в Молдове, Киргизстане, Армении с Грузией.

На что сделает Запад последнюю ставку в борьбе за Белоруссию: на майдан или внутридворцовое выдавливание Лукашенко прозападной элитой?

Я думаю, что ставка у Запада двусоставная. Попытки Майдана не прекращаются, но они все потерпели крах. Это связано с тем, что силовой каркас республики удалось сохранить еще с советских времен, поэтому в лоб не возьмешь.

С моей точки зрения, ставка на подготовку полевых структур все равно ведется. Но самое главное –  это игра в длинную, на переформатирование общества:  концепция истории, раздувание корпоративных конфликтов.

Майдан не является самоцелью. Самоцелью наших оппонентов является крах государственности у соседей России с тем, чтобы после невозможно было участвовать ни в каких союзах, чтобы это превращалось в головную боль  России.

Я думаю, что в реальности Запад играет на горизонт планирования 10-12 лет. Они играют в уже пост-Лукашенковскую Беларусь. Их задача – подготовить свои сети влияния, своих специалистов, спровоцировать максимальное количество расколов внутри общества, дефрагментировать его, маргинализовать все, что связано с Россией. Сделать все российское немодным, устаревшим, кондовым, несовременными.

Самое главное: подготовить ментально, идеологически тех, кому сегодня 25-30 лет и которые через  два условных электоральных срока уже будут занимать высокие посты в системе государственной власти и бизнеса. И тогда и наступит самое интересное.