Республика Сербская опять обещает выйти из состава Боснии и Герцеговины… когда-нибудь

Президент Республики Сербской в составе Боснии и Герцеговины (БиГ) Милорад Додик на полях Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ) не только встретился с президентом России Владимиром Путиным, но и пообещал провести референдум о выходе своей республики из состава БиГ. Правда, в неопределённом будущем, отмечает корреспондент «ПолитНавигатора».

Босния и Герцеговина – весьма специфическое государственное образование, которое было создано на базе одноимённой республики бывшей Югославии лишь в декабре 1995 года после подписания Дейтонских мирных соглашений, одним из гарантов которых является Россия.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

До того с апреля 1992 года на территории этой югославской республики шла кровопролитная гражданская война, которую начали местные мусульмане-бошняки при поддержке Запада, в первую очередь США. Они пытались создать в БиГ моноэтническое мусульманское государство, в котором православным сербам и хорватам-католикам отводилась бы роль граждан второго сорта.

Боснийские хорваты на это фактически согласились, и стали союзниками бошняков в борьбе с местными сербами, опираясь на неприкрытую поддержку со стороны соседней Хорватии. А вот Сербия в то время относилась к соплеменникам в Боснии и Герцеговине примерно так же, как Россия к ДНР/ЛНР в 2014-2022 годах.

Дейтонские соглашения позволили заключить в БиГ тот самый худой мир, который лучше хорошей войны. Их составной частью является Конституция Боснии и Герцеговины, которая провозгласила её государством трёх народов (сербов, хорватов и мусульман-бошняков), состоящим из двух субъектов-энтитетов: Республики Сербской и Федерации БиГ, которую часто называют мусульмано-хорватской.

У каждого из энтитетов есть свой парламент, правительство и президент, а на центральном уровне в БиГ существует лишь парламент и правительство, а роль своеобразного «коллективного президента» исполняет Президиум, в который входят представители трёх государствообразующих народов. Над всем этим зиждется фигура Высокого представителя (ВП), которого должны назначать государства-гаранты Дейтонских соглашений, а утверждать – Совет Безопасности ООН.

_{Стоит отметить, что нынешний ВП, немецкий политик Кристиан Шмидт, процедуру утверждения в СБ ООН не прошёл, а его полномочия не признают Республика Сербская, Китай и Россия. Это вызывает постоянные обвинения Запада в адрес Москвы – мол, та специально дестабилизирует ситуацию в БиГ и поощряет сецессионистские настроения среди местных сербов. Однако регулярные поездки Додика в Россию и его встречи с Путиным скорее похожи на троллинг ЕС и США.}

Возьмём, к примеру, нынешний ПМЭФ. На нём Милорад Додик встретился с главой РЖД Олегом Белозеровым.

«Достигнута договоренность о сотрудничестве и обмене информацией для реализации конкретных инфраструктурных проектов», – говорится в сообщении РЖД.

Но ранее Додик и правительство РФ проводили аналогичные встречи с руководством «Газпрома» и даже подписывали конкретные соглашения – о продолжении газопровода «Балканский поток» до РС, постройке там газовых ТЭС и т. п. Но большинство этих планов никто даже не пытался реализовать, а остальные были заблокированы на уровне центральных органов БиГ.

_{Потому неудивительно, что ни на Балканах, ни на Западе заявления Милорада Додика о проведении референдума о выходе РС из БиГ особого резонанса не вызвали.}

Во-первых, они оказались шагом назад по сравнению с обещаниями, данными президентом РС всего неделю назад, 31 мая. Тогда Додик грозно сообщил, что подготовит проект соглашения о «мирном разделении» Боснии и Герцеговины до 30 июня 2024 года, – а теперь речь идёт о неопределённом будущем.

Во-вторых, начиная с 2016 года, Милорад Додик десятки раз заявлял о проведении референдума относительно выхода РС из состава БиГ, но абсолютно никаких шагов в этом направлении сделано не было. Более того, до сих пор в Республике Сербской даже не приняты собственные законы о выборах и референдуме.