Нацист-галичанин Вятрович сатанеет в Одессе: «Тут все говорят на русском!»

…оно-говно рассуждает. Экс-глава гестапо нацпамяти, упоротый нацист Вятрович понаехал в Одессу и дал интервью. Кстати, его он давал в Александровском отеле, названном в честь российского императора. И ничего Вятровичу не жало, не давило, не натирало.

Но о творящемся в городе культурологическом геноциде и насильственной украинизации он, конечно, удовлетворенно высказался.

О заколоченном в деревянный ящик памятнике Пушкину:

«Это переходное решение и оно правильное. Пушкин — символ российской имперской политики, он персонально был одним из трубадуров империи, он служил идее, даже несмотря на какие-то диссидентские настроения. И памятники ему — это маркер, который империя поставила, чтобы обозначить свою территорию, инструмент российской пропаганды. Они же апеллируют, что у нас одинаковые улицы, площади, и мы одинаковые».

Но почему какие-то «они»? Одесситы тоже ровно так и считают.

О снобском снисхождении до Одессы со стороны рагулей:

«Одесса возможна и Одесса нужна, но это не значит, что она русская. Часто люди апеллируют к тому, что Одессу оставляют без корней, что Одесса — особый город, противники деколонизации защищают Одессу как русский город».

Ну, да!

О положении мовы в Одессе в будущем:

«Я оцениваю украинский как язык одного из нацменьшинств. Бороться с результатами многолетней, сначала имперской, а затем советской русификации, очень и очень тяжело, и все это идет по этапам. Есть интенсивная украинизация, но есть и откаты. Процесс дерусификации будет длительным, это не произойдет ни через 10 лет, ни через 15. Да, людям старшего возраста это не всегда удобно, но мы не должны проиграть россиянам борьбу за младшее поколение».

Уже проиграли.

О том, что и младшее поколение говорит по-русски и что же с этим «ужасом» делать…

«Часть молодежи будет в знак протеста выбирать что-нибудь неукраинское. Следует помнить, что русская имперская культура имеет большую палитру и большое количество разнообразных продуктов. Например, рэп с бранью, которого в Украине почти нет, а некоторым из молодежи это заходит. Я считаю неправильной позицию некоторых деятелей, считающих, что украинская культура должна сохранять свою элитарность [на этом моменте вам тоже стало смешно?]. Мол, там на болотах пусть будет попса, а нам ее не нужно. Нам нужна своя попса, нам нужны вещи, которые могут вытеснить российский продукт. Нужна протестная музыка с бранью? Ок, конечно, нужна!».

Типа «выколю соби око, абы застращаты москаля», но о протесте он правильно подметил — украинизация поперек глотки даже аполитичным розовым пони без функции, отвечающей за причинно-следственные связи.

И «прекрасное» о положении украинского языка в целом:

«Есть аспект, о котором никто не говорит. Это украинский политический класс, то есть люди, влияющие на принятие решений, преимущественно русскоговорящие. Я говорю это вам как депутат Верховной Рады. Да, с трибуны они говорят на украинском, а в кулуарах — на русском».

Конечно на русском. Пленки Миндича все слышали (в конце заметки должен быть злорадный смайл).