Мнение: Украина – это наш, Третьего Рима, Карфаген

Москва – Киев, Октябрь 08 (Навигатор, Арсений Арбатов) –  Украина – это наш, Третьего Рима, Карфаген, который должен разрушить нас. Либо мы, либо нас.  Вот так стоит вопрос сегодня. Он так стоял и раньше,  когда тысячи ораторов, в том числе и с нашей, (и с нашей ли?) стороны пытались его всячески затушевать и несли бред о дружбе братских народов, чтобы «не разжигать». Некоторые и сегодня пытаются сохранить Украину, залить пожар кровью. Но украинский вопрос «разгорелся».  Его пожары видны из космоса.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор – Киев» в Facebook, Одноклассниках или Вконтакте

1. История вновь даёт упущенный шанс

Украина могла перестать существовать уже в марте-апреле 2014 года. В 2014 году, Украина, как никогда близко со своего появления в 1917 году, подошла к моменту своей ликвидации. Противоречия внутри этого странного государства достигли небывалой остроты. Ответом на фашистскую революцию в Киеве стала так называемая «русская весна», которая вроде углубила революционный процесс на Украине, сделала его необратимым уже с другой стороны. В ней участвовали десятки и даже сотни тысяч граждан Украины и России. На её фоне возврат Крыма в состав России был проведён ювелирно, как бросок дзюдоиста с чёрным поясом.

Но что же дальше? Каков результат? Можно сказать, что вместе с тем, это упущенный шанс на мир для Донетчины и Луганщины. Речь идёт  о судьбе крупных групп русских, а не о каких-то там регионах, которым, мол, не дали федерализма.

Более успешный сценарий русской весны-2014 прост:  вместо скороспелого референдума в Крыму о присоединении к России захват  отрядами Крыма под флагом Новороссии Херсонской и Николаевской областей, Запорожья.  Крым мог бы воевать от  имени Новороссии с неокрепшей после переворота фашизировавшейся Украиной.  Дальнейшие действия ДНР и ЛНР в Донбассе с переносом в Харьков затруднили бы войну Киева, как против восточной, так и против южной частей Новороссии. Киеву пришлось бы обороняться по Днепру и западной границе Харьковской области. После такого удара Украина бы не смогла подняться, развернуть армию, фашистскую идеологию и государственную машину. Донецк и Луганск бы не бомбили. Удар по Украине был бы смертельным.

Кто-то распорядился – сохранить Украину.  Для чего? Выиграть время, или проиграть? Сохранить Украину, чтобы прикрыться ей от ненасытного Запада?  Если бы Украина развалилась по Днепру, что, было бы хуже? Это ошибка, логичное следствие массы предыдущих ошибок. Пока Украина проиграна и встала монстром у границ России, Белоруссии, Евразийского союза.

История не имеет сослагательного наклонения, но она, увы, или к счастью, повторяется. Превращение Украины в Карфаген в 1991-2014 годы – явный провал российской политики, можно даже сказать, проявление её родовой слабости вплоть до беспомощности из-за русского вопроса. Поэтому, Украину, в общем, не трогали. Никакой пророссийской силы там не создали, ограничиваясь имитациями и спектаклями, постыдной газовой торговлей.  Русская весна, – бесспорно, прорыв, который, тем не менее, постепенно сливается, как и решение украинского вопроса.  Скоро от Новороссии могут остаться малонаселённые руины некогда мощных промышленных центров. Будет ли принята рокировка «Украина на Крым?» Ответ зависит опять-таки от судьбы Украины.

Failed state?  – Увы, нет. Украина – прочное государство, иногда более прочное, чем об этом многие думают. Украина до сих пор цела, воюет, проводит мобилизацию, и, вероятно, готовится воевать с Россией в Крыму по заданию США?  Её граждане, как бараны, хоть и упираясь, всё же идут на бойню за украинство, и даже не за него, а за интересы американцев.  Это значит, что у государства Украина есть власть, чтобы их заставить.  Каков «приводной ремень» украинской власти?

2. Прагматика украинской идеи с точки зрения социобиологии

Украинство, – как мировоззрение украинского национализма, – строится не на вышиванках, мове, придуманной истории,  якобы особых чертах характера и раздутых отличиях.  Всё это второстепенно, и не так уж сильно отделяет от остальных русских.  Это продукт так называемого конструктивизма в попытке построить нацию.  Под углом зрения прагматики в идеологии украинства важны следующие  эгоистические тезисы, навязанные населению, и реализуемые на практике (но публично не озвучиваемые вместе):

• Жить отдельно от русских («кацапов» – великороссов), с которыми вместе жить якобы нельзя или гораздо хуже. И «ужасная империя» с Чернобылем и Афганом, и Голодомор, и пьянство и убожество, и неевропейскость русских тому виной.
• Жить лучше «кацапов». (Хоть ненамного, но лучше и легче). Украинцы, мол, всегда жили лучше кацапов, Украина всегда якобы кормила их, хотя на самом деле экономика Украины строилась за счёт общерусской и только в ней имела свой смысл.
• Жить за счёт «кацапов». (Ренты с России, её газа, и с части русской экономики, расположенной в Украине, и с русских регионов Украины). Так как Россия навечно должна Украине – доля в наследстве СССР, за Голодомор, за многое другое, включая шведского короля.

Каждый в отдельности, эти тезисы  не имеют особого смысла и похожи на мифы. Но вместе они «подсаживают» на идеологию превосходства, охватившую широкие слои бизнеса,  мещанства, бюрократии, да и простых работяг, независимо от того, на каком языке они говорят. Они проникли в личность многих, большинства, – в это суть современного украинства как идеологии формирования нации. Они проникли уже и на Юго-востоке в личность граждан Украины, даже великороссов по происхождению. Такова их дьявольская развращающая сила. Россия должна стать колонией – Евросоюза и, как это не покажется парадоксальным объективному наблюдателю… колонией Украины как авангарда Запада.  Россия и русские должны за всё заплатить.

И многие, надо сказать, вкусили плодов этой жизни в 2000-е годы, украинская мечта стала воплощаться в бизнесе больших и маленьких украинцев. Отсюда такое желание удержать любой ценой Донбасс, где, по их мнению, живут холопы, быдло, рабы, которые должны кормить украинцев. Всё это ужасно, но, увы, реалии ментальности многих и многих на Украине, идущие именно не от испорченности личности украинцев, которые такие же, как и все мы, грешные люди, падки на соблазны, а от сути самого государства и его субъектов, проводящего соответствующую воспитательную работу. Украинцы такие же, как мы, если бы их не испортил национальный вопрос. Жизнь за счёт русского мира – это и приобщение к клубу стран Запада, к выбору европейцев, так же живущих за счёт чужой  ренты.

Допускаю, что у большинства простых украинцев собственно нет такой идеи, жить за счёт русских, и не буду им её приписывать, чтобы меня не могли обвинить в попытке тем самым очернить украинский народ и оправдать развал Украины и обосновать сравнение её с Карфагеном. Но эта идея есть у активного меньшинства, так называемой элиты, а они определяют всё. Эгоистическая идея всегда есть основа национализма, как доказал ещё Константин Леонтьев в работе «Национализм как орудие всемирного разрушения».

Идея украинского государства как факт является полным антиподом идеи российского государства, для которого эгоистический национализм характерен в малой степени. Так же, как государственные идеи Карфагена и Рима были полной противоположностью. Идеология России: вместо отделения – собирание в империю, вместо национального и личного эгоизма, – жертвенность и служение, вместо лакейства перед Западом – строительство собственной цивилизационной ниши. Русская идея – поделиться, своим; но не выращивать себе врага. Подчёркиваю – это идея государства, как идеал, не всегда совпадающий с реальной практикой. А люди как люди, со своими эгоистическими слабостями. Многие украинцы были носителями русской государственной и общественной идеи, в том числе, и в ходе строительства государственных институтов на Украине. И сегодня мы видим их мгновенную ужасающую деградацию и монструализацию под влиянием именно этих мотивов.

3. Карфаген русского мира и его человеческие жертвоприношения

Древний Карфаген, как и ныне Киев, был центром  посреднической торговли, наживающимся на транзите из различных частей Средиземноморья. Киевский Карфаген ещё сравнительно молод, в отличие от своего предшественника, и не самостоятелен. Он является скорее филиалом Всемирного западного Карфагена, или Вавилона, – как хотите.  Но сегодняшний, повязанный фашистами Киев, как и первый Карфаген, отличает слабость военно-государственного строительства и преобладание частного спекулятивного интереса. Идеологическим дополнением этой модели в старом Карфагене был культ Князя Мира Сего в образе кровавого Баал-Хаммона, расположение которого покупается количеством и качеством жертв. Именно это мировоззренческое отличие Карфагена было одним из основных с современными ему народами западной индоевропейской цивилизации: римлянами, греками, кельтами.

«Особенно поражали греков и римлян человеческие жертвы!», – считает автор книги о культуре Карфагена Ю.Б. Циркин.  «Это не было особенностью пунийцев: человеческие жертвоприношения были свойственны многим древним народам. Сами греки и римляне в свое время их совершали… И все же для греков и римлян это было исключением, оно в какой-то степени оправдывалось чрезвычайными обстоятельствами, грозящими гибелью родине (ничего не напоминает?), но всегда вызывало ужас… Для пунийцев же это было обычным явлением, которое поражало античных авторов, и они – от Софокла – до христианских писателей III — V вв. н. э. сохранили сведения о человеческих жертвоприношениях в Карфагене. Эти сведения дополняются археологическими свидетельствами» (Циркин Ю.Б. Карфаген и его культура. М.,1986. С.179. http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/cirkin/05.php )

«В основном человеческие жертвы приносились Баал-Хаммону. Особенно известны жертвы детей, главным образом первенцев, мальчиков, но часто и девочек, притом в основном из аристократических семейств). Антропологические исследования останков таких жертв показали, что 85 % жертв было моложе шести месяцев. Сожженные дети часто изображались на стелах с атрибутами и жестами божества, так что можно полагать, что пунийцы их героизировали или даже обожествляли, считая, видимо, что душа жертвы поднимается непосредственно к богу, входя в царство Баал-Хаммона. Правда, жертву не сжигали живой; ребенка сначала умертвляли, а уже мертвого сжигали на бронзовых руках статуи бога, причем совершалось это ночью при звуках флейт, тамбуринов и лир. Такое жертвоприношение, как полагают многие современные исследователи, называлось «молк» (или «молек»). Это слово встречается в Библии. Неправильно понятое, оно послужило поводом для конструирования несуществовавшего у финикийцев бога Молоха, пожирающего человеческие жизни».

Не напоминают ли эти фрагменты о тех сожжённых разновозрастных детях Украины, которым приписали атрибуты «хероев»? Выдумка, преувеличение, – скажете Вы? А как насчёт 20 тысяч жертв немногим более, чем за полгода? Расстрелы своих сторонников на Майдане (т.н. «небесная сотня», именами которой называются наскоро переименовываемые улицы городов), невинных мирных жителей Донбасса, сжигание живьём противников в Доме профсоюзов в Одессе и милиционеров в ГУВД Мариуполя, гекатомбы из «пушечного мяса» украинских военных, всё это напоминает жертвоприношения изуверов Баал-Хаммона в Карфагене. Посмотрите на посмертные фото семей убитых и сожжённых карателями донецких беженцев и их детей, превратившихся в куски-маски обгорелой кожи с костями.  Они, именно они, приносятся Молоху украинского национализма, можно сказать даже Молоху  вымышленной раздутой Нации, повторяя древние ритуалы в некоторых существенных деталях, а соучастниками невольно становится большинство оболваненных сограждан. Пока он ещё в начале своего становления, но дальше – больше. Аппетит Молоха растёт буквально на глазах окружающих его поражённых украинцев и россиян. Карфагенские лиры, флейты и тамбурины в ночных ритуальных всесожжениях человеческого мяса заменяют  современные украинские масс-медиа: 5 канал, Укрправда, Униан, Тыждень и другие. Его жрецы и сподвижники из олигархии и политического класса плохо соображают, что творят. Так что прикажете делать с растущим украинским Карфагеном: хвалить его за культ потребления и сожжения?! Договариваться? С кем:  с Баал-Хаммоном, с самым-самым главным Баалом? Вряд ли это удастся.

Жители сегодняшнего осеннего Киева, как карфагеняне много веков назад, впрочем, как и немцы в Третьем Рейхе,  не видят ничего особенного в при носимых где-то жертвах. Они уже смирились с тем, что это нормально. Но не понимают, что в жертву-то приносят Украину, и не просто абстрактную государственную конструкцию, а  конкретних украинцев – американцы.

4. Фашизм и демократия в одном режиме

В связи с текущими событиями на Украине часто упоминается слово «фашизм». Я не претендую здесь на исследование, или хотя бы даже определение сего сложного феномена.  Но пример Украины убедил в одном: демократия и фашизм совмещаются и пересекаются. И Украина здесь не исключение. Чем больше реальной демократии, тем иногда и больше фашизма. Реальная демократия не просто «далека от совершенства», как почти все признают, но и является одним из путей в фашистское никуда. Человек, которого определяют в качестве фашиста, не является чем-то невиданным, им может быть обычный обыватель. Свежий пример демофашизма, – охлократия с засовыванием чиновников и депутатов в мусорные баки.

Украина смертельно поражена фашизмом. Перевоспитать её не удастся, поскольку фашизм завязан на национал-демократию и формирование нации на базе народности и затрагивает идентичность простого народа. При этом нация обозначается как антирусская и антироссийская, а вина за это, и материальная ответственность, возлагаются на русских. Украина питается за счёт ренты с России и остатков общерусской экономики на юго-востоке. Российские инвестиции в Украину рассматриваются как пища для поддержки русофобской идентичности и её жизненной силы.  Отказ в питании означает смертельный вызов бытовой картине мира украинца и объявление войны ему лично. Что, в конце концов, вроде бы и произошло на примере многолетней истории с газом.

Украинский фашизм тесно  связан с  так называемым феноменом русофобии. Украинский фашизм – не просто один из фашизмов в сём длинном ряду, но  жёстко подвязан и именно к русофобии, чего, например, нельзя сказать о юдофобии, несмотря на распространённость бытового антисемитизма на Украине. Навязанный США и Западом мировой порядок предполагают фашизм в таких странах, как Украина. У таких государств нет шансов переродиться изнутри, очиститься от фашизма, или «развалиться», как предрекали многие. Слишком много в них вложено внешней и внутренней энергии, а сейчас уже и внутренней крови.  Они должны либо распасться в ходе гражданской войны, либо быть реформированы извне.  Вывод таков, что никакого преклонения перед демократией и, тем более, её миражами, при демонтаже Украины у нас быть не должно, так как мы запросто станем защитниками фашизма.

5. Конец проекта «Украина» приблизился и стал реальным. Почему?

Фашистская майданная революция сделала весьма некомфортной жизнь русской половины Украины, – это стало общим местом. В конце концов, ей  пришлось бы с этим смириться. Жить без права на публичный русский язык всё же лучше, чем под бомбёжками, без тепла и воды, как в осаждённых Донецке и Луганске.

На это и рассчитывали украинские националисты. На эффект устрашения рассчитывают и сейчас, бомбя города Донбасса, и казня его жителей, и сваливая вину на Россию и на самих дончан.  Доминирование одной части над другой и жизнь за счёт неё, – это как раз внутренняя идея Украины. И фашистская революция-2014 её развила. Но вдруг эта идея «лопнула», натолкнувшись на силы русского мира. Они не ожидали, что сопротивление будет таким… Идея была рассчитана на мирное угасание русского мира в качестве пищи для всех финансовых червей.

Украина сейчас, в этом году, буквально на наших глазах изживает свою идею иждивенческого комфорта за счёт «кацапов».  Она обещала безопасность своим юношам и мужчинам от участия в якобы кровопролитных войнах Российской империи в качестве пушечного мяса и тягот службы? А что мы видим? 10 тысяч (а на самом деле 20 тысяч!) потерь в АТО за 4 месяца! Гробы во все города и горы трупов  резервистов, которые и их родные ещё год назад могли видеть в страшном сне! Эту ли Украину обещали её архитекторы? Украина обещала европейский уровень жизни. Что мы видим? Относительное обнищание с 2008 года, абсолютное обнищание в 2014 году, непролазная бедность в 2015-м.

Будет ли Россия содержать Украину за счёт транзитной ренты и дешёвого газа, вливаний и инвестиций? Стало ясно, что уже нет. Более того, в Киеве уже нет и, вероятно, не будет горячей воды.

Будет ли содержать Донбасс киевских буржуев и мещан, аплодирующих карателям? Нет, нет, и нет! Поэтому они в бессильной злобе его расстреливают.

Будет ли комфортно украиноязычным селянам, когда  им согласно соглашению об ассоциации с ЕС запретят продавать, а потом и производить неконтролируемую сельхозпродукцию? Нет! Нет и нет!

Разрушение современной Украины – это благо для самих украинцев, которые стали пленниками Карфагена или, если хотите, Новой Хазарии. Выше я показал, что украинское государство, искусственно созданное под внешним управлением, – это серьёзная угроза для самих украинцев, их жизни, безопасности, благополучия, душевного здоровья,  их душ, их детей и родителей. Население Украины это государство превращает в экономическую и гуманитарную жертву Запада.

Украина не имеет реальной независимости и не может её иметь согласно планам её создателей. Это своего рода государство-ловушка, сконструированная на пирамидах лжи; возникшее, как пропагандистский фантом, оно итак же и исчезнет.

6. Нас ожидает, по-видимому, простое, хотя и нелёгкое решение

Нет Украины – нет и украинского вопроса, нет и русского вопроса на Украине.  Не за что воевать, не о чем жалеть.  Мы хотим отнять у украинцев государство, родину? Нет, государство останется, но в других границах. Будет даже несколько государств – на выбор. Останется и Украина как этногеографический феномен. Мы слишком нагружены ответственностью за украинцев, за их якобы незыблемое право на создание нации.  Нас «нагрузили» этим. А нам, русским, какое дело до этого? Нам нужны земли и население. Нам нужна ликвидация врагов, которые ломятся в наши двери.

Всё гениальное просто. Нет Украины, – нет и болезненной украинской политики, нет и «украинцев», и проекта так называемой «украинской нации», как головной боли для русских и всех нормальных людей планеты, европейцев, в том числе, венгров, поляков. Спросите их, любят ли они украинских бандеровцев?

Я имею в виду в глобальном масштабе, а в региональном, сильно усечённом виде, – конечно, же, они останутся.  Пока единая Украина будет сохраняться, она представлять большую угрозу, чем сумма маленьких украин.

Иначе – никак. Граждане Украины – очень вязкий народ, повязанный развращающими материальными ожиданиями от жизни за счёт соседа якобы в счёт прошлых исторических долгов.  Разговор о политике и общих этнических корнях с ними, будь то друзья, близкие, родственники, партнёры, обязательно упрётся в якобы незыблемые в права Украины как государства, за которыми скрывается их личный эгоистический интерес.  Победить в этом споре нельзя, несмотря на малые отличия центральноукраинцев от великороссов. В этом споре можно увязнуть, сказав «А», сказать «Б». Мы и так уже вязли по самые уши! А нет государства – нет и спора, даже предмета для спора. Что случилось с Украиной? – Она распалась.  Утонула… в пучине истории.

Речь я веду именно об одномоментном исчезновении, а не о поэтапном демонтаже, который напоминает нынешняя война на Донбассе, который намного болезненней. Кровь, болезненность, конечно, чертит непреодолимые линии между прошлым и будущим регионов Украины. Но можно ведь, обойтись и без неё, без нынешней Украины. Чем быстрее уйдёт Украина, тем меньше будет крови, в том числе и самих украинцев, в том числе, и русофобов.  Обломки – не в счёт, у них нет прав на целое.  Уйти в пучину кризисов в 2014 году должна Россия, по замыслу наших врагов, разбившись об Украину. Но, может быть и другой исход. Пока вопрос отложен. Но решать-то придётся.

7. Сценарий конца: Новороссия и Малороссия как Антиукраина

Конец Украины, как и любого другого централизованного мононационального государства, находится в его столице, в Киеве. Если Киев и его руководство перестанут выполнять руководящую функцию в качестве диктатора, то и государство кардинально изменится или распадётся.

Поэтому Киев наотрез отказывается от любых моделей федеративного устройства. Федерация – это путь к распаду украинского проекта. Когда «донецкие» в недавнем прошлом были у власти на Украине, то правил всё равно Киев, а не Донецк.

Отпадение Крыма и Донбасса, как мы видели, нанесли удар по смыслу существования Украины, но не развалили её. В этом причина жесткости текущей войны со стороны Украины. Украина упорно сражается за свою практическую идею (жить за счёт русских, в частности, Донбасса), и стала даже монолитнее в каком-то смысле.

Мы видим единодушие агрессивного большинства «украинцев» и манкуртизированных русских (или малороссов), которым плевать на стоны жертв бомбардировок Донецка и Луганска. Киев с помощью Днепропетровска управляет оставшимся Юго-востоком, успешно подавив протесты. Сохранение ситуации, в том числе, самостоятельного статус-кво Донецка и Луганска не решит украинского вопроса, и даже вопроса с самим Донбассом, – донецкого вопроса.  Эта рана тяжела, но не смертельна.

Отпадение всей Новороссии, – Юго-востока, хотя бы большей части, без Днепра, и его промышленной округи, – бесспорно, обескровит Киев и обречёт Украину на мучительную смерть. Сам смысл существования такого этнократического государства, которому некого «доить» и угнетать, сама его идея, пропадут, и его дни будут сочтены.

В крайнем случае, это может быть временный, чисто марионеточный режим, по типу Украинской народной республики в 1918-1919 гг. Конечно, возможно его переформатирование в среднее, узконациональное европейское государство, что русские, в принципе могут допустить, но это уже другая история, за исключением «киевского вопроса».

Таким образом, мы видим два ключевых момента: статус Киева как места, где зарыта смерть Кощея, и отпадение всего Юго-востока или его большей части.

Следовательно, война за Харьков и Киев, и за статус украинского государства, – условие выживания  и восстановления нормальной жизни в ДНР и ЛНР. С весны 2014 года украинский вопрос перешёл в военно-политическую плоскость, причём, больше в военную её часть.

Итак, с чего начинается, точнее, продолжается, сценарий распада?

Главное – отказ от замыкания в узких границах ДНР и ЛНР, и освобождение с помощью военной силы всей Новороссии или русской части Украины, которые уже был неоднократно продекларированы их лидерами, но не воспринимались всерьёз, – предпосылка такого сценария. Другого пути, кроме военного, включая различные методы, в том числе, диверсии и вооружённые восстания в Харькове, Одессе, других городах, перед их захватом, у русских и России уже нет.

Предпосылкой побед является военное, армейское, а затем и государственное строительство Новороссии и достижение превосходства над вооружёнными силами Украины. Численное превосходство необходимо достичь за счёт ресурсов русского мира; финансовое, – за счёт национализации собственности украинских олигархов, или разовых украинских платежей за газ; по вооружениям, – за счёт поставок России и захвата складов и предприятий.

В условиях, когда абсолютное превосходство труднодостижимо, большую роль играет ситуативное превосходство: разгром и разложение украинской армии и тыла на фронтах, где сосредоточены основные и отвлекающие цели. Сегодня важно понять одно:  не дать достроить украинскую армию до боеспособной силы, то есть опередить, не упустить время, за которое она сможет сформироваться.

На театре военных действий армия Донецкой и Луганской народной республик должна в первую очередь освободить Мариуполь, а затем Бердянск, придвинувшись вплотную к Крыму. Это необходимый подготовительный шаг, который не даст Украине сконцентрироваться на севере, а также развязать войну против России в Крыму в расчёте на вмешательство сил НАТО со стороны Чёрного моря. Полное овладение Азовским морем не оставляет Украине геополитических шансов и делает очистку куста Херсон-Николаев-Одесса вопросом времени.

Подойти к решению этого вопроса армия Новороссии (ДНР и ЛНР) сможет к ноябрю этого года, сняв угрозу с Донецка и Луганска и их северо-западных окрестностей.

Второй шаг является ключевым – бросок на Харьков. Харьков является важнейшей стратегической целью русского народа на Украине, достижение которой предопределит её дальнейший развал и ликвидацию. Захват Харькова возможен, если блокировать его коммуникации с Киевом и Днепром, а также нейтрализовать пограничные подразделения со стороны границы с Россией в направлении на Белгород. В Харькове и соседних городах должно быть подготовлено вооружённое восстание, проведение которого целесообразно лишь в последний момент. Проведению восстания должна предшествовать масштабная партизанско-диверсионная война и пропагандитстско-агитационная компания, дискредитирующая украинство.

Армия Новороссии может, скорее всего, только броском освободить Харьков, предварительно, вернув Славянск, и немедленно  провозгласить в Харькове столицу Новороссии, – новой Украины, создав там общеукраинское правительство и, что очень важно, провозгласив создание принципиально нового государства на месте прежней Украины. Именно не «Харьковскую народную республику», не «Донецко-Криворожскую», как в 1918 году, не отделение Новороссии от Украины, что, кстати, уже было, и всерьёз никем не воспринято, а создание Малороссии-Новороссии как «Антиукраины», претендующей на наследство её государственного статуса, идущего от УССР. Речь идёт о новом полноценном государстве, которое не признать будет невозможно.

Захват и возвышение Харькова – это шах, ведущий к мату. Полномочия центра страны переходят от Киева к Харькову, и окружающие регионы переориентируются на Харьков. Украина пока не ликвидируется, а создаются две Украины, одна из которых, – Новороссия-Слобожанщина.  Слово «Украина» исчезает из названия, или переносится в конец, в скобки, в другой контекст («Восточная Украина» или «Русская Украина»). Избавиться от слова «Украина», претендуя на её международное наследство, будет сложно, но важно показать его второстепенность.

В свое время Харьков был столицей УССР. Перенос столицы из Харькова в Киев в 1934 году оказался роковой ошибкой. Но в 2014 году эту ошибку можно и нужно исправить, так как Киев – город, большинство населения которого ориентировано на то, чтобы жить за счёт остальных русских. Киев должен быть отстранён от управления половиной страны, а затем и большей частью. В идеале – лишён любого административного статуса.

Третий момент – поход на Киев. После захвата Харькова весь восток страны будет очищен от украинских войск по линии «Харьков-Бердянск». Армия Новороссии получит дополнительные человеческие и технологические ресурсы Слобожанщины.

Лишь после завершения первичного государственного строительства Новороссии в восточном треугольнике бывшей Украины «Харьков-Донецк-Луганск» возможен и неизбежен поход на Киев с целью ликвидации русофобского Карфагена  в этом городе и частичной очистки его от украинского национализма. Поход на Киев также не следует откладывать: он должен быть совершён не позднее конца зимы-начала весны 2015 года – годовщины фашистского переворота.

Походу на Киев должно предшествовать перерезание его коммуникаций с Днепром, с Москвой, (или, если возможно, захват Днепропетровско-Запорожского промышленного района), овладение всей Слобожанщиной, Сумами, Кременчугом. К тому времени киевская хунта уже не будет серьёзно восприниматься в мире и контролировать ситуацию в регионах Украины. Взятие Киева может затянуться, поэтому важно захватить его пригороды и коммуникации, например, Борисполь. Это позволит диктовать условия киевским властям, не владея самим городом. В дальнейшем Киев может быть спорной зоной, управляемой с помощью миротворцев, или по захваченным секторам, например, армия Новороссии овладеет Левым берегом.

Факторами, облегчающими поход на Киев, будут следующие: глубокий экономический и инфраструктурный кризис, голодная и холодная зима, недовольство населения, кризис власти хунты, и столкновения её группировок, усталость от войны и шизоидно-националистической истерии. Киев перестанет управлять ресурсами страны. Все поймут, что проект мононационального государства в тупике.

Всё это приведёт к регионализации власти и началу центробежных проектов на Западе, и возможно, юге, страны,  то есть её ползучей федерализации уже со стороны «свидомых». Объявление самостоятельности Закарпатья, Буковины, Галичины, Днепропетровской области, Одесской области. В полной мере описанные проблемы коснутся и самого Киева, который станет ареной противостояния.

Реформирование Киева будет делом сложным, но создать свою социальную базу до трети жителей в Киеве можно при новых условиях. Однако без особой  работы с Киевом устранить опасность Украины будет нельзя. Речь идёт не о том, чтобы сделать Киев своим, а о том, чтобы нейтрализовать его как центр Украины в процессе её распада. Здесь все средства хороши, и среди них военная кампания на его улицах тоже – не одно из худших.

В Киеве очень большая концентрация профессиональных носителей украинского национализма и представителей русофобского мещанства, поэтому Киев должен быть максимально поражён в своих правах и возможностях в качестве центра чего-бы то ни было, а также в нём должны быть наихудшие в стране условия для бизнеса, политики и бытовые условия.

Я не говорю о том, что Киев нужно методично разрушать, как украинская армия разрушает Донецк и Луганск, но он должен перестать быть «золотой сказкой украинства» и магнитом для свидомых. Только тогда он обретёт вторую жизнь. В конечном счёте, киевляне будут благодарны, что Киев не превратился в дурдом-мегаполис.

Замечу, что все государственные институты Восточной Украины, как в Харькове, так и в Киеве должны быть переделаны полностью, без всякого преклонения перед украинством, которое иначе быстро поднимет голову.

Только идеи Единой России, единой русской нации, Новороссии, Малороссии и Западной Руси, только украинцы как русские. Все сторонники украинства должны быть отправлены в западную и правобережную часть собственно Украины. Пусть они там его и развивают и реализуют право украинского народа на доминирование. Иными словами, люстрация и раздача мест своим сторонникам-русофилам. Никаких реверансов в сторону якобы «хорошей» Украины в виде ностальгической УССР. «Хорошей» Украины не было и не будет. Все агрессивные, а, тем более, вооружённые сторонники украинства должны быть объявлены вне закона: списки, списки, списки!

Ведь не гнушаются они делать это сегодня по всей Украине и Донбассе по отношению к русофилам? Да, теперь всё серьёзно. Между этими государствами может быть буферная зона примерно вдоль Днепра, возможно с миротворческими контингентами и секторами контроля. То же самое должно быть и в Киеве, как в послевоенном Берлине. Координация управления частями бывшей страны возможна на конфедеративной основе. Какое будущее ждёт эти территории? Не будем гадать, но уже ясно, что это не будет ничем похожим на прежнюю Украину, будь то УССР, или периода так называемой «Незалежности» 1991-2014 гг.

Новороссия – Восточная Украина сможет подняться благодаря промышленному и аграрному потенциалу, тесно связанному с экономикой России, независимо от того, какие регионы кроме Харькова, Донецка и Луганска войдут в её состав. По укладу жизни они будут похожи на соседние регионы России, постепенно догонят их и по уровню жизни. Русофобская же западная часть бывшей Украины будет иметь неоколониальный статус, к которому она, собственно, и стремится, и для Запада, и для России. Туда будут «слиты» все нездоровые украинствующие элементы.

Послесловие. Не упустить момент! «Обнулить» украинский проект до 1917 года

В конце августа, в ходе успешного наступления войск Новороссии, сложились условия для переноса его в ближайшие недели на соседние регионы. Разумеется, после, зачистки опасных зон и котлов Донбасса. Эффект может быть усилен развалом украинского фронта и частично тыла, массовой сдачей в плен и бегством с фронта украинских резервистов, выбиванием личного состава добровольцев-нацистов и их командиров, партизанскими акциями в тылу, пропагандой и политическим брожением в Харькове, Мариуполе, Одессе, Запорожье и других крупных городах.

Необходимо также начало крупных партийных проектов с территории России по деструкции украинского политического пространства, дающих реальную альтернативу будущей Новороссии-Украины.  Опора должна быть не на аморфную украинствующую массу, и бывших функционеров партии регионов, а на активное меньшинство, – так называемый радикальный прорусский кластер, обозначившийся в результатах соцопросов еще в 2006-2009 годах где-то на уровне 8-10% всех жителей Украины и 20-25% Юго-востока. За ним будущее! Однако действовать он должен как легально, так и конспиративно, создав большую подпольную сеть.

Важно не «проморгать» шанс, вторично данный историей для ликвидации украинского Карфагена, обнулив его желательно до уровня 1917-го, или хотя бы, 1919-го года. Если украинское государство выдержит ситуацию с мобилизацией и кризисом, то оно укрепится, создаст боеспособную армию и политическую полицию на фашистской идейной основе. Тогда бороться ним будет гораздо труднее и на фронте, и в тылу.

Автор – российский политолог, социолог.