Либо русская – либо бандеровская. Конец «пророссийской» Украины

Не так давно первый вице-спикер украинской Рады и глава партии «Слуга народа» Александр Корниенко заявил, что  в украинском обществе больше не будет разделения на пророссийское и проевропейское крыло. По его словам, «после победы  общество будет быстро меняться и адаптироваться к новым реалиям с учетом постоянной российской угрозы».

Отсюда следуют два важных вывода, которые необходимо учитывать России. Во-первых, украинский политикум и его активная группа поддержки сочтут свой победой ЛЮБОЙ вариант завершения текущей войны при условии своего сохранения во власти в Киеве и признания легитимным – как на Западе, так и в РФ – существующего киевского режима во главе с Зеленским. Независимо от того, какие территории будут потеряны, какие убытки понесены и сколько людей при этом погибнет.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Во-вторых, текущая война бесповоротно изменит Украину даже по сравнению с временами позднего Порошенко и раннего Зеленского. Одним из наиболее серьезных изменений станет тотальное переформатирование политического ландшафта и общественной атмосферы. В каком направлении пойдут эти изменения – дает подсказку недавно принятый закон о запрете пророссийских партий, а также оговорка спикера Рады Стефанчука о том, что с канонической УПЦ МП они разберутся после «победы Украины», «в зависимости от того, кто как себя вел во время войны».

_{На практике это будет означать – впрочем, уберем оговорку «будет» – уже означает! – отсутствие в новой Украине «третьего стула» – того самого, который был довольно удобен многим носителяим антимайданных взглядов в эпоху «безальтернативных минских соглашений».}

В той Украине можно было быть носителем идейного мейнстрима – правоверным прихожанином церкви майдана, со всеми вытекающими отсюда тараканами в голове. Человек мог быть убежденным сторонником России и просто русским – в таком случае, его место  было либо в тюрьме, либо в могиле, либо в эмиграции.

Но можно было – и это и есть тот самый «третий стул» – занимать нишу «адекватного русскоязычного украинца», противника майданных перегибов и крайностей, и даже – в отдельных случаях – сторонника прекращения войны на Донбассе путем выполнения минских соглашений и восстановления в том или ином формате взаимовыгодных отношений с Россией.

При этом, что важно – такие люди, а их было довольно много, по соцопросам, минимум четверть всего электората – декларируя и отстаивая все вышесказанное, формально не нарушали украинских законов и не выходили за пределы конституционного поля.

_{В рамках этого поля и апеллируя к Конституции, в «той» Украине можно было даже заниматься вполне хорошими и полезными делами: например, организовывать шествие «Бессмертного полка» на 9 мая, защищать права политзаключенных, отстаивать в судах неправомерность переименований проспектов в честь Бандеры и Шухевича, бороться с героизацией гитлеровских коллаборационистов времен ВОВ, публично подавать голос протеста против украинизации, и тд и тп.}

А, приобретя на волне всей этой деятельности определенный моральный капитал среди антимайданной части общества, можно было политически монетизировать его в депутатский мандат от одной из так называемых «пророссийских» партий – по факту, конечно, не пророссийских, но на общем украинском фоне – вполне умеренных и договороспособных для того, чтобы стать украинскими контрагентами для Москвы.

Для выражения подобных взглядов в «той» Украине существовала своя медиа-резервация из нескольких довольно популярных телеканалов, несколько крупных интернет-изданий, довольно большое количество популярных лидеров мнений.

И, в общем и целом, оставаясь в  отведенных рамках и идя по выделенному коридору, такой «адекватный русскоязычный украинец», конечно, жил на поводке у правящего режима и его спецслужб, был посписочно на карандаше «у кого надо» и был для государства однозначно вторым сортом по сравнению с ветеранами майдана и участниками АТО, но, тем не менее, убивать таких людей никто не убивал – и до поры их даже почти не сажали. В общем, жить было можно, а в ряде случаев даже вполне комфортно. «Пророссийский» политик Мураев или Виктор Медведчук не дадут соврать.

_{Нынешняя война этот чудесный мир разрушила до основания, а останки унесло ветрами злых перемен. Военная поляризация по принципу «свой-чужой» привела к исчезновению «третьего стула». Теперь на Украине можно быть либо безоговорочным «патриотом» –  либо безоговорочным сторонником России. И третьего не дано.}

При этом, как вы понимаете, быть сторонником России на территориях, подконтрольных режиму Зеленского – не просто морально некомфортно, а теперь уже физически небезопасно. Арест, пытки в подвалах СБУ и последующая запись покаянного ролика для Ютуба – это самая малая часть неприятностей, которая может приключиться в новой Украине с открытыми противниками режима.

Никаких легальных площадок для выражения альтернативных точек зрения на Украине теперь тоже нет и не будет. Если раньше можно было  камуфлировать свои симпатии к России отсылками к минским соглашениям,  приверженность которым стала отличительным маркером “адекватников”, то сегодня тестом на “патриотизм” становится априорная готовность назвать Россию и русских врагами. И спрятаться за эвфемизмами уже не дадут.

Более того, даже переобуться в воздухе практически нереально. Если ты в прошлой жизни был сильно засвечен с «пророссийской» позицией, тебе этого не забудут и не простят. Максимум, оставят жизнь, но о карьере можно забыть.

Плюс – вполне естественный в условиях герметичного пропагандистского кокона перенос ответственности за все беды и страдания войны на «оккупантов», сиречь на Россию и русских. Реальными жертвами русской армии из числа погибших украинских военных и мнимыми «преступлениями» типа Бучи и Краматорска будут тыкать ежедневно и ежечасно, пока это не превратится в гражданский ритуал. А охота на ведьм станет признаком повседневности. В раз обедневшим и лишившимся перспектив украинцам нужно будет предъявить виновных во всем «врагов народа». И их предъявят.

_{Понятно, что в такой Украине быть даже абсолютно аполитичным русским в рамках сугубо культурной и фольклорной повестки будет невозможно. Потому что эта страна уже поставила знак равенства между Пушкиным и Путиным, между Булгаковым и русским танком. И русский язык на этой Украине запретят после войны даже там, где еще не успели запретить.}

Это – реальность.

Следствием безустанной пропагандистской накачки станет определенная, видная извне, «консолидация украинской нации». Ведь конкуренция будет идти между партиями, стоящими, по сути, на единой русофобской платформе.

_{А главное – если сегодня русские войска не встречают с цветами, то в случае, если в процессе развертывания нынешней войны возникнет какая-то серьезная пауза, вызванная желанием каким-то образом опять договориться с Зеленским на каких-либо условиях, нужно быть готовыми к тому, что на следующем витке военной эскалации поддержка России со стороны местного населения будет еще меньшей, чем сейчас. Если кто-то и будет поддерживать РФ, то внешне это не будет выражаться никак, давая почву киевским пропагандистам для заявлений о небывалом единстве и сплоченности перед лицом врага.}

Так что, даже исходя всего лишь из этого обстоятельства, военную кампанию не стоит затягивать, ее желательно доводить до логического финала уже сейчас, не размениваясь на паузы или попытки устроить изначально недолговечный мир. После которого – России придется воевать с еще более озлобленной и мотивированной на сопротивление Украиной.